С Невы дул ледяной пронизывающий ветер. Стрелка затягивалась. Братва, потихоньку замерзая, начинала материться. А Лысый всё толкал речугу, картавя и захлебываясь слюной. Он обвинял конкурирующую группировку во всех смертных грехах, и неправильном поведении. Утверждая, что только он, ну и ещё может быть бандерша, по-прозвищу «Кухарка», может управлять серьезным обществом. Он жаждал крови, а братки хотели продолжения банкета. Его уже не слушали, все мысли были о сугреве. Совсем рядом, через площадь, подвалы ломились от спиртного. Охрана: бабы да сопливые пацаны. Сметем и не заметим. Пацанву разгоним,баб с собой прихватим. Лысому отдадим его конкурентов, пусть подавится. Все остальное разделим по-братски: т.е. кто сколько упрет. Общак делить будем, когда протрезвеем. Судя по запасам сивухи, к Новому году. Никуда казна не денется, все перекрыто. В соперничающей банде разброд и шатание: их главный оказался трасвеститом. Видели в женском прикиде. Все сходилось на раз. Фишка легла орлом вниз. Сейчас или никогда. Рыжий жлоб в тельнике, метнул снежок в спину Лысому. Броневик был скользким и Владимир Ильич свалился прямо на ревущую братву. Его подхватили как таранное бревно, и с криками: Полундра! Сарынь на кичку! Наших бьют! Вся толпа рванула к Зимнему Дворцу. Так начиналась Революция!
Главная 
